Вера Инбер – писательница, прожившая в Ленинграде всю блокаду. Она вела дневник день за днем в это ужасное время. Материалы дневника отразили все события блокадного города.
По данным Веры Имбер в Ленинграде за время блокады погибло более 700 000 человек. В этом городе, абсолютно обреченном с точки зрения даже физиологических возможностей человека (зимой 1941-1942 годов норма выдачи хлеба колебалась между 125 и 500 граммами в сутки, зимой 1942-1943 - между 300 и 500 граммами, а, кроме хлеба, не было уже ничего), существовали правила выживания: выжили те, кто помогал, из последних сил, заботился, обогревал, кормил близких, кто тратил драгоценные калории на физические усилия борьбы.
Люди быстро привыкли к войне. И даже дети стали понимать, что такое снаряд и тревога. Вера Инбер однажды увидела, как маленькая девочка сидела перед снарядом, только что упавшим на землю, плакала и засыпала снаряд песком.
В Ленинграде царил жуткий голод. Основной поток продовольствия поступал с “Дороги Жизни”. Прибавка к продовольствию в те дни означала большой праздник.
“Все сияют. Отовсюду доносится одно только слово “Прибавили!”
Рабочие получают теперь вместо 250 – 300 граммов. Служащие – 250.”
К голоду прибавлялся еще и лютый мороз. Так, например, 24-25 января 1942 года было около – 40 градусов. “И нельзя слушать без волнения, как этот голодный, темный, замерзший город радуется морозам, от которого гибнут немцы на нашем фронте. “Так им и надо!” – повторяют люди посиневшими губами, стоя в подворотне во время обстрелов”.
Организм человек требует не только пищи для тела, но и пищи для души. Это требование блокадный город старался выполнять. В Ленинграде часто устраивались концерты, спектакли и представления. “Были в Филармонии. Каменский играл фортепианный концерт Чайковского. На бис – “Вальс Пратер””.10 ноября 1941 года: “Вчера слушали в Филармонии Девятую симфонию Бетховена”. 7 декабря 1941 года: “Пятая симфония Бетховена и увертюра Чайковского “1812 год””.
Человеку трудно привыкнуть к бомбежкам и к жизни в постоянном страхе, но оказывается, что также трудно отвыкнуть от постоянно нависающей угрозы. Вера Инбер несколько раз уезжала в Москву по делам. Ее удивляли люди, спокойно разгуливавшие по улицам, то, что она не слышала голос сирены и могла спокойно находиться вблизи окна и не опасаться за свою жизнь. Во время пребывания Веры Инбер в Москве, ее начинала мучить ностальгия, и ей хотелось поскорее вернуться к городу, ставшему для нее родным за проведенные в нем блокадные дни, к его людям. Жителя Ленинграда за время блокады стали чувствовать между собой некую связь и стали друг другу, как братья и сестры.
Ленинград навсегда остался в сердцах людей, проживших в нем самые тяжелые годы его существования, как место их объединения и образования некой большой семьи.
“Прощай Ленинград! Ничто в мире не изгладит тебя из памяти тех, кто прожил здесь все это время”.